Секретарь-шестидесятник
21.11.2009

Секретарь-шестидесятник

Когда рассуждают об «эпохе Дегтярева» — такое впечатление создается, что кроме первого секретаря, в Донецке тогда никто ничем не руководил. Между тем, под Владимиром Ивановичем «ходила» целая когорта партийцев и управленцев. Кто-то был талантливее, кто-то – работоспособнее, кто-то хитрее. Все они, так или иначе, внесли свой вклад в «дегтяревский прорыв» — создание города, который изменился так радикально, что люди, не бывшие в нем лет десять, просто физически не могли сориентироваться в новом ландшафте. И одним из «птенцов Дегтярева» был первый секретарь Донецкого горкома партии Алексей Кубышкин.

Его фамилия редко звучит при описании той эпохи, хотя судьба этого человека уникальна. Сорокалетний первый секретарь почти миллионного города – в брежневскую эпоху явление трудно вообразимое. Кубышкин сменил на боевом посту авторитетнейшего и харизматичного Николая Шульгина. Соответствовать такому человеку было очень трудно. Кубышкин справился. О нем вспоминают как о функционере, сочетавшем ум, образованность, дипломатичность и отзывчивость. Весьма специфическая комбинация черт!

Эпоха Дегтярева давно стала историей – и уже довольно седой. Но Алексей Ананьевич Кубышкин и по сей день жив-здоров. Кто же он такой и откуда он взялся?

Досье на Кубышкина

День рождения Алексея Кубышкина – 12 октября 1928 года. Место рождения – Мена Черниговской области. В истории Украины этот городок след оставил разве что как известный как центр партизанского сопротивления. Правда, с 1977 года в Мене действует единственный в области зоопарк, но на момент рождения Кубышкина подобной экзотики в 10-тысячном поселке и близко не наблюдалось.

Школьная юность Алексея была прервана войной, и в боевых действиях он участвует уже в 15-летнем возрасте. Причем не «сыном полка» — бойцом истребительного отряда НКВД. После войны юноша оказался в Сталино, о котором практически ничего не знал. Этот разрушенный дотла город и стал его второй родиной.

Молодой Кубышкин — сзади

Кубышкин закончил Донецкий горный техникум по специальности техника-шахтостроителя. Организаторские способности молодого человека оценили – оставили в техникуме секретарем комитета комсомола. Почти тут же Кубышкина избирают первым секретарем Калининского райкома. Потом – новый поворот: шахта «Центрально-Заводская», горный мастер и начальник цеха. Параллельно – учеба на историческом факультете пединститута, первый диплом о высшем образовании. И вот в 1954 году Алексей окончательно уходит на партийную работу – в Калининский райком партии, где через несколько лет дорастает до первого секретаря.

Через десять лет самого перспективного партийца Донецка забирают в горком. А еще через четыре года, при полном одобрении Владимира Ивановича Дегтярева, переводят на главную партийную должность города. Так выращивали кадры при самом динамичном «губернаторе» области…

Я беседовал с Алексеем Ананьевичем в его скромной квартире недалеко от Северного автовокзала. О своих заслугах он рассказывает не очень охотно. Но цепкая память аппаратчика вылавливает  из прошлого детали и обстоятельства, из которых, собственно, и складывается история.

Секретарь райкома — у аппарата!

Как Дегтярев область от АЭС спас

Владимира Ивановича Дегтярева убрали в самом начале 1976 года. Алексей Кубышкин покинул пост полутора годами раньше. Причина обоих уходов, если смотреть в корень, была одна – Владимир Васильевич Щербицкий.

То ли давала себя знать польская кровь, то ли – воспитание, но человек Щербицкий был злопамятный. И с Дегтяревым у него отношения не заладились . Когда-то, еще в начале 60-х, Дегтярев позволил себе публично покритиковать Щербицкого, которого вскоре слегка понизили в должности. Кроме того, предшественник Щербицкого на посту первого секретаря ЦК компартии Украины, Петр Шелест, донбасского «босса» ценил и уважал. И, хотя была еще Москва, и был Брежнев, симпатизировавший Дегтяреву – но для Леонида Ильича все-таки Щербицкий был более ценной фигурой. И шансов переиграть Киев у Донецка в этой игре не было. Это вам не нынешний футбол…

Кубышкин и Дегтярев

К тому же, всем известная самостоятельность, экспрессия Дегтярева играли против него.

Правда, региону эта самостоятельность принесла немало полезного. Кубышкин вспоминает о проекте строительства АЭС под Новоазовском. Проект казался безупречным: густонаселенный район, нуждавшийся в энергии, рядом – огромный водоем (некоторые даже считают его морем). И уже даже приехали специалисты из Москвы, чтобы осмотреться на местности. И тогда встал Дегтярев и сказал: «Только через мой труп!» Надо иметь в виду, что для области строительство АЭС могло оказаться экономически выгодно – оно привлекло бы крупные капиталовложения из центра, из Москвы. Целый город можно было построить – деньги на атомную энергетику в стране куры не клевали. Но Дегтярев не хотел сковывать область атомом, пусть даже мирным.

А в Киеве возражать против строительства АЭС не стали, и предложили подходящее место под Чернобылем. Формальную ответственность за это несут Щербицкий и Александр Ляшко – тогдашний глава украинского республиканского правительства. Донецкий, кстати, человек (точнее, краматорский). В 1990 году, после смерти Щербицкого и на волне гласности Ляшко за чернобыльское дело даже предлагали судить. Но как-то все улеглось.

Как Дегтярев с Брежневым общался

Отношения Брежнева с Дегтяревым… В общем-то, особых отношений не было. Между ними стоял первый секретарь компартии Украины, через голову которого первый секретарь Донецкого обкома прыгать не мог. Но в лицо Дегтярева генсек, конечно, знал – хотя бы потому, что тот часто мелькал в разнообразнейших президиумах. Фамилию вспомнить мог не всегда – но с Донбассом ассоциировал четко и называл «шахтер». Не с подколкой – уважительно.

Дегтяреву пришлось дважды принимать первую персону государства. Оба раза все прошло без неприятностей – умел Владимир Иванович ладить с людьми. Знал, когда что сказать. Однажды на передовой шахте «Октярьбская», во время вечернего застолья, плавно переходящего в ночное, Дегтярев почувствовал, что генсек скучнеет, мрачнеет, начинает проявлять недовольство. Требовалось спасать ситуацию. И Дегтярев предложил выпить еще по одной. Брежнев начал было отказываться – и тогда Дегтярев произнес волшебные слова: «Выпьем за секретаря партийной организации этой шахты, добившейся выдающихся результатов в угледобыче!» «О, за шахтера – давай, выпьем!» — оживился Брежнев. Застолье было спасено.

Кубышкин (второй слева) — на первомайском демонстрации 1960 года

Вообще, Дегтярев умел затронуть какую-то заветную струнку в характере генсека. Был случай, когда они вместе с Кубышкиным отправились в Москву, чтобы выбить капиталовложения для Донбасса. Угольной отрасли деньги были нужны, как воздух, и дончане решили идти до конца, то есть – до самого Брежнева. Записались на прием и отправились в гостиницу – ждать вызова в главный кабинет страны. Часов в 19 дождались. В приемной секретарь сказал им строго: «Ребята, у вас 10 минут. Учтите – только положительная информация!»  Дегтярев не сдержался и пошутил в своем стиле: «Да мы вообще хотели взять с собой бутылку водки, посидеть, как мужики». Помощник усмехнулся: «Шахтерский юмор!», но в кабинет дончан пропустил.

Брежнев поднялся навстречу гостям, узнал Дегтярева («А, шахтер!»), поприветствовал, предложил сесть. Принесли чай с сухарями, гости быстро переглянулись – ну что поделаешь, типичный московский прием! Отведенные 10 минут ушли только на расспросы Брежнева о шахтерах и Донбассе. Ну, а потом Дегтярев ввернул главное: «Леонид Ильич, подскажите Совмину и министерству угольной промышленности: надо выделить дополнительные капиталовложения для Донбасса! Иначе мы не потянем выполнение плана». Для Брежнева такой поворот дела оказался полным сюрпризом. Дегтярев продолжал гнуть свою линию. В конце концов, Брежнев снял трубку, позвонил тогдашнему «премьеру» Алексею Косыгину и после беседы с ним заверил, что вопрос будет решен. Еще немного поболтали о проблемах углепрома. Позвонили министру отрасли Братченко, который Дегтярева не любил и старался переориентировать экономику страны с нашего угля на казахстанский (если бы план Братченко сработал, Донбасс как промышленный регион «загнулся» бы еще в 80-х)… В общем, просидели дончане у хозяина три четверти часа. Когда вышли в приемную, секретарь был бледным, как мел, и злым, как одураченный цепной пес. А Дегтярев… Дегтярев был доволен собой и вечером.

Как Суслов Донецку орден «зажал»

Брежнев, человек вообще-то очень непростой, в разговоре был легким, как самый простодушный провинциал. И пошутить любил, как мало кто из генеральных секретарей. Кубышкин вспомнил эпизод, случившийся на XXIV съезде КПСС. Во время перерыва в фойе стояла группа делегатов Донбасса. К ним подошел старевший на глазах Анастас Иванович Микоян и сходу начал разговор с директором комбината «Донецкуголь» Всеволодом Тарадайко об… Узбекистане. Оказалось – перепутал его с секретарем узбекской компартии Рашидовым. Ошибиться было немудрено: Тарадайко, вопреки своей фамилии, имел ярко выраженные азиатские черты лица. Когда эта история дошла до Брежнева, веселью его не было предела. И до конца съезда он донбассовцев иначе, как «узбеки», не называл.

Видимо, для какого-то высшего баланса в ближайшие соратники к этому человеку попал Михаил Андреевич Суслов – скучнейший тип, педант и сухарь, догматик и начетчик, но прожженный аппаратчик и неутомимый работник. Суслова не любил, наверное, никто. Кремлевская охрана как-то рассказывала Кубышкину о характерном случае. Построили для высших партийных чинов отличный 50-метровый бассейн. Приходит как-то туда Николай Подгорный, председатель Верховного Совета СССР. Собирается поплавать и спрашивает – а кто тут был до него? «Суслов!» — докладывают ему. «Выпустите немедленно воду и наполните вновь!» — цедит Подгорный, с отвращением глядя на бассейн.

В общем, не любили этого «бледного кардинала». Но у донецких имелся на него отдельный зуб.

Кубышкин, Шульгин, Миронов

В 1969 году Донецк отмечал столетие со дня основания.  Дегтярев хотел, чтобы город в честь такого события получил орден Ленина. И, заручившись поддержкой Шелеста, послал в Москву Кубышкина, который должен был получить окончательное добро уже у генсека. Но, на несчастье донецкого партийного руководителя, Леонид Ильич отбыл на воды. За старшего остался Суслов. Пришлось идти к нему. Вспоминает Кубышкин: «К вечеру Суслов меня принимает. Кабинет – скромный, как старинная икона. На столе – рабочий беспорядок. Раскрытые книги, все, как на картинах о Ленине. Явно работает под вождя. Смотрится как показуха – а может, просто стол не убирался никогда. У самого Суслова вид – как говорится, краше в гроб кладут. У меня екнуло, сразу понял, что ничего у меня не получится. «Значит, празднуете столетие?» — ледяным тоном спрашивает.  «Ну, вот что я вам скажу: за «летия» мы ордена не даем!» — произнес, как отрезал. Конечно, это было лицемерие – всем было известно, что многие города награждали к юбилеям. Окажись на месте Брежнев – этот вопрос с ходу бы решился. Я начал было что-то бормотать, но чувствую, что он меня не слушает, положил ему на стол поздравления, которые подготовили донецкие товарищи, и пошел, как оплеванный».

Когда об этой истории узнал Шелест, то отреагировал в присущем себе стиле – беззвучно выматерившись, бросил: «С хама не буде пана!» У них с Сусловым уже начинались серьезные разногласия. В конечном итоге, возможно, именно ходатайство Шелеста и сыграло решающую роль в том, что орден «зарубили»…

Тянул Суслов и с открытием газеты «Вечерний Донецк». Года полтора тянул. Город уже что только не делал, даже засылал для решения вопроса Ивана Стрельченко – шахтера-героя, депутата Верховного Совета. Но даже этот всепроникающий человек оказался бессилен, и даже объяснить толком не мог, в чем заминка, когда у него в Донецке об этом спрашивали. Знал только, что стопорит проблему Суслов, а зачем ему это было надо – можно было только догадываться.

Успокоился дражайший Михаил Андреевич только после смещения Дегтярева. Теперь он получал полностью управляемый Донбасс. К тому времени и Алексей Ананьевич Кубышкин, соратник Дегтярева, уже не работал первым секретарем горкома…

1972 год. Кубышкин и Миронов подписывают договор о сотрудничестве
с Ворошиловградом

 


Ясенов

Ясенов

Комментарии

  1. Пётр
    Пётр 21.11.2009, 21:11
    Спасибо за интересный рассказ,хотелось бы узнать о жизни Кубышкина после ухода с занимаемого поста Первого секретаря горкома партии....
  2. Ясенов
    Ясенов Автор 21.11.2009, 21:20
    После этого он работал в ДПИ, в разном качестве. Кстати, и сейчас понемногу преподает в Академии управления. Старик замечательно держится

Написать комментарий

Только зарегистрированные пользователи могут комментировать.